Метод тыка

[morry_slc]

Глава 1 - продолжение

Как ни странно, ночь она проспала спокойно и практически без сновидений. Похоже, что торговец не обманул ее и у походной ленты еще не кончился срок годности. Машка проснулась незадолго до рассвета от того, что шкура промокла насквозь и стало холодно.

На траве лежала серебристая роса, а ручей тихонько журчал, унося опавшие листья в дальние дали. Поняв, что поспать подольше ей все равно не удастся, Машка двинулась дальше, вниз по течению ручья, вслед за листьями. Тем более, что тропинка все равно вела именно в ту сторону. Машка предпочитала думать, что это знак, а не случайное совпадение.

К полудню лес начал редеть, ахвы сменились тонкими светло-серыми деревцами, названия которых она не знала, а потом и вовсе оборвался. На опушке красовалась внушительных размеров коровья лепешка, возле которой валялся пустой флакон из-под магического зелья, рыжий парик с наполовину вылезшими волосами и несколько черепков, когда-то составлявших кувшин. Все это неопровержимо свидетельствовало о близости цивилизации. Сей факт Машку чрезвычайно обрадовал, ведь цивилизация – это не только помойки, но и завтрак, и телеги, в которые можно напроситься.

­                   Здесь прошли люди и я их найду, – процитировала Машка известный фильм и принялась искать людей.

Пройдя еще немного, она наткнулась на свежие следы тележных колес, правда, весьма загадочные. Глядя на них, можно было подумать, что телега просто вывалилась из ниоткуда на этом самом месте, и поехала дальше естественным образом. Это Машку немного смутило, но, решив разобраться на месте, она бодро зашагала вперед. Судя по всему, телега проехала здесь совсем недавно и Машка крепко надеялась догнать ее.

 

Возле поваленного дерева стояли двое – мужчина и женщина. Оба молчали, глядя на дорогу и при виде Машки заметно оживились. Машка оживилась тоже. На лесной дороге может случиться всякое и встречаются на ней люди весьма разные, но эти не были похожи на проходимцев или разбойников. Мужчина, дорого, практично и со вкусом одетый, мог бы позировать для обложки любовного романа, одного из тех, которыми Машка зачитывалась в детстве. Довольно красивый блондин со спортивной фигурой, он был похож на Трубадура из знаменитого мультика, несмотря на то, что никакого музыкального инструмента в его руках не было. А в Трубадура Машка была беззаветно влюблена целых пять лет, пока не узнала, что его не существует на самом деле – как и Деда Мороза. Это было одним из самых горьких разочарований в ее жизни. Когда тебе всего восемь лет, очень обидно обнаружить, что все хорошее в твоей жизни – ненастоящее. Впрочем, это обидно обнаружить в любом возрасте.

Блондинистый красавец смотрел на Машку настороженно и с видимым интересом. Его подружка, похожая на гимнастку или фехтовальщицу, широко улыбнулась и шагнула ей навстречу. Ее светло-серые глаза вполне можно было бы назвать прекрасными, если бы они не были так серьезны. Этим глазам больше пошли бы беззаботность и легкомыслие, но... Упрямый подбородок, обкусанные губы и обветренная кожа ясно говорили о том, что эта женщина всего в жизни добивается сама – и горе тем препятствиям, что встанут на ее пути. Высокая и тонкая в кости подруга невероятного блондина, похоже, отличалась упорством и цепкостью сорняка.

­                   Привет, – сказала она. Голос у нее оказался под стать внешнему виду – звонкий и властный. – Ты – Маша Бурова?

Машка остолбенела. Кажется, бэйджика с именем и фамилией на ней не было.

­                   Не удивляйся, бог нам довольно точно тебя описал, – объяснил красавец. Разговаривал он голосом Дэвида Боуи и это Машку добило окончательно.

­                   Какой бог? – ошеломленно выдавила она. Правда, в ее близких знакомых числился только один могущественный товарищ, в чьем стиле была подобная пакость. И звали его...

­                   Разумец, – ответила гимнастка. – Будем знакомы – это Ян, а меня зовут Манана, мы наемные работники высокого класса. Бог просил присмотреть за тобой.

­                   Не надо за мной присматривать, мне и так неплохо, – возмутилась Машка.

­                   Надо, – отрезал Ян и, чтобы смягчить категоричность своего заявления, улыбнулся. Улыбка у него тоже была, как у Боуи, и Машка пропала. Никогда никто не производил на нее такого сногсшибательного впечатления, как этот наемник, частично похожий на знаменитого киноактера. Даже мечта всех девчонок ее школы, гитарист-старшеклассник Виталик Могучев, и то не смотрелся так мужественно и вместе с тем так обаятельно, как этот чудовищно прекрасный блондин. Даже, пожалуй, эльфам, с их безупречной рафинированной красотой, было далеко до него. Словом, Ян тотчас приобрел в Машкиных глазах статус совершенного мужчины, именно такого, в какого только и стоило по-настоящему влюбляться.

­                   Ладно, – смилостивилась она. – Просил – значит, присматривайте. Я согласна. И куда мы теперь отправимся?

­                   По делам, – коротко ответил Ян. – Надеюсь, ты умеешь быстро ходить. До темноты мы должны добраться в Раканью Гущу.

­                   Хорошо, хоть не в тараканью, – вздохнула Машка. Манана озадаченно взглянула на нее, но промолчала, явно сделав для себя какие-то выводы относительно девчонки, навязанной им богом. Видимо, неутешительные, однако с богами спорить здесь было занятием не слишком модным.

Всю дорогу Ян красочно повествовал о смертельных опасностях, жадных заказчиках и прочих жизненных реалиях. Он явно предполагал, что в ответ на его откровенность Машка не преминет рассказать что-нибудь о себе, но та слушала его байки и молчала. Не в ее характере было откровенничать с незнакомцем. Даже если незнакомец этот запросто может быть украшен биркой с надписью «мужчина мечты».

 

Городок, больше похожий на обыкновенный поселок городского типа, вполне оправдывал свое название. По улицам бродила мелкая пернатая живность, ковыряясь в поисках пищи в навозных кучах, живописно расположенных в самых видных местах. Живность крупная и рогатая прогуливалась за воротами в сопровождении энергичного маленького старичка-пастуха. Мощеной оказалась только центральная площадь, где располагался небольшой храм бога Азуза. Несколько храмовников в ярких балахонах, выставив на всеобщее обозрение огромную пустую миску, танцевали перед главным входом в храм, сбивая о камни босые пятки. Еще двое сидели на ступеньках. Один лениво постукивал большим половником по перевернутой кастрюле, а второй, закатив глаза, играл на крохотной квадратной балалайке с несуразно длинным грифом. Как ни странно, делал он это весьма умело и Машка с удовольствием остановилась бы его послушать. Местные последователи бога музыки, танцев и приятного времяпрепровождения были гораздо более похожи на уличных музыкантов, нежели на знакомых Машке кришнаитов.

­                   Кровососы! – Манана дернула ее за руку и презрительно сплюнула в сторону храмовников.

­                   Эй, ты что? – удивилась Машка.

­                   Не останавливайся и даже не смотри в их сторону, – предупредила наемница. – Увидят, что ты заинтересовалась – денег потребуют или завербуют работать во славу Танцора.

­                   Щаз-з! – усмехнулась Машка. – Обойдутся.

­                   Не будь самоуверенной, малышка, – улыбнулся Ян. – Жрецы Азуза занимаются добровольно-принудительной благотворительностью уже много столетий.

­                   Дома наш район такие жрецы десятой дорогой обходили, – похвасталась Машка и попыталась высвободить руку, чтобы немедленно продемонстрировать свои способности. Не тут-то было: хватка у Мананы оказалась железная.

­                   Не думаю, что ты хорошо знакома с ними, – пренебрежительно буркнула наемница, целенаправленно утаскивая ее от храма. Танцующие жрецы уже начали заинтересованно коситься в их сторону и явно примеривались, как бы поизящнее подтанцевать к ним поближе. На лице самого молоденького, обряженного в сине-зеленую хламиду и узкие оранжевые брючки до колена, уже проступало характерное умильное выражение. Обилие длинных тоненьких косичек делало храмовника похожим отчасти на узбечку из стихотворения эпохи Советского Союза, отчасти на певца регги.

­                   Азуз, о Азуз! – напевал тоненьким голоском, пританцовывая, храмовник и старшие товарищи вторили ему более грубыми голосами:

­                   Ай-яй-яй, Азуз!

В такт своим причитаниям они укоризненно покачивали лохматыми головами, словно стыдили горожан за какие-то проступки. Как ни странно, на этот бесплатный концерт прохожие обращали весьма мало внимания.

­                   Конкретно с этими – не знакома, – признала Машка. – Но вообще подобных типов у нас полно. Белая церковь, адвентисты седьмого дня, еще какие-нибудь псевдо-евангелисты... Плюнуть некуда, чтобы в сектанта не попасть. У нас, между прочим, даже в школе на уроках по безопасности жизнедеятельности преподают способы защиты от навязчивых религиозных фанатиков.

­                   Какой интересный у вас учебный курс! – удивился Ян так вежливо, что Машка сразу же поняла – не поверил. Она скрипнула зубами, безрезультатно попыталась высвободиться еще раз и демонстративно заткнулась.

Узенькая улочка за площадью была тиха и пустынна. Палисадники, растерявшие вместе с зеленью летнюю привлекательность, уже не скрывали крохотные, как правило, двухэтажные домики. Только пара домов на улице была лишена этого сомнительного украшения. На одном красовалась вывеска «Духи и красота» – черным по белому фону, вторая сообщала всем желающим, что в доме располагается «Дешевая ночлежка».

­                   Это здесь у вас дела? – не поверила Машка. Манана молча распахнула дверь и втолкнула девочку внутрь. Ян только пожал плечами, как бы говоря «Ничего не поделаешь».

 

На дрянной скрипучей кушетке, стоявшей напротив входа в зал, ворочался толстый, сильно обросший мужик совершенно разбойничьего вида. Будь Машкина воля, она бы к такому на километр не подошла. Но, во-первых, ее мнения наемники спросить не удосужились, а во-вторых, в сопровождении Яна она чувствовала себя куда более уверенной, нежели в одиночестве. Блондинистый ее надсмотрщик распространял вокруг себя атмосферу спокойствия.

­                   Нам нужны комнаты, – проинформировала Манана валяющегося мужика, непонятно как опознав в оном содержателя ночлежки.

Тот разлепил веки и уставился на троицу тупым лягушачьим взглядом.

­                   Комнаты, любезный, – повторила Манана. – Мы хотели бы переночевать задешево.

­                   А-а-а, – безразлично отозвался мужик. – Деньги вперед. За три комнаты – три лошика. Ключи возьмите у старухи в кухне.

­                   Ничего себе – дешевая, – под нос себе буркнул Ян, но спорить не стал, выложив перед мужиком требуемую сумму.

При виде денег мужик оживился, приподнялся на локте и истошно завопил:

­                   Ава! Ава, проснись сейчас же и найди ключи! Пойди, проводи постояльцев в их комнаты.

Похоже, что желающих переночевать в столь «дешевом» заведении было не много и сонный хозяин радовался каждому клиенту с деньгами. Скрипнула дверь и из подсобки резво выскочила носатая старуха, одетая весьма нестандартно для своего почтенного возраста. На ее тощей фигуре болталось нечто, очень напоминающее коротенькую комбинацию, с меховой оторочкой по подолу. Ноги старухи ниже колен были забинтованы. Старуха смерила гостей взглядом и сухо кивнула, приглашая следовать за ней.

­                   Не повезло, – тихонько вздохнула Манана, поднимаясь по лестнице.

­                   Ничего, – утешил ее Ян. – Мы тут ненадолго. Потерпи.

­                   Что-то не так? – поинтересовалась Машка. Безусловно, местная дешевая ночлежка ей тоже не показалась пределом мечтаний, да и старуха выглядела довольно странно, но что именно расстроило Манану, она понять не могла.

­                   Ты что, не видишь? Она на службе! – буркнула наемница сердито. – Не люблю тех, кто закладывает себя богам. От них всего можно ожидать. Кто знает, что завтра поручит ей Азуз.

­                   Она что – монашка? – с недоверием спросила Машка, не отпуская перил. Озаботиться освещением лестницы в ночлежке никто не спешил, а потому она ужасно боялась навернуться ненароком в темноте.

­                   Что ты имеешь в виду? – удивился Ян. Манана хихикнула.

­                   Что она служит богу, – пояснила Машка, кинув на наемницу убийственный взгляд, все равно скрытый темнотой.

­                   А я-то думала, это что-то неприличное, – разочарованно протянула Манана. – такое смешное слово. Действительно, она служит богу.

­                   Поэтому у нее такая странная одежда? – уточнила Машка.

­                   Нет, это просто дурной вкус, – отозвалась наемница. – И много, очень много безрезультатных занятий магией красоты. И формированием фигуры.

­                   В ее-то возрасте! – усомнилась Машка.

­                   А что с ее возрастом не так? – удивилась Манана. – Между прочим, она моложе меня. Просто кто-то украл у нее очарование или она сама продала его какой-нибудь богатой уродине. С красивыми, но нищими девушками это частенько бывает. А теперь мучается, пытается снова вернуть.

­                   Ваши комнаты! – возвестила Ава противным скрипучим голосом и звякнула ключами.

­                   Твоя – посередине, между нами, – заботливо сказал Ян, потрепав Машку по плечу, как маленького ребенка. – Если что – зови.

Машка кивнула, стараясь не раздражаться. Похоже, блондин совершенно не воспринимал ее как взрослую, достойную внимания женщину. Это очень обижало, но Машка точно знала, что сумеет исправить это положение.

 

Рано утром, когда солнце только-только коснулось городских крыш, а горластые домохозяйки принялись перекликаться с соседками, в дверь комнаты Мананы тихонько постучали.

­                   Кого брукхи принесли в такую рань? – вежливо поинтересовалась наемница, не открывая глаз, но уже нащупав короткий меч возле кровати. В дешевых ночлежках бывают всякие гости и лучше сразу ожидать от визита гадостей, чтобы не остаться в дураках. В ответ послышался сдавленный всхлип и стук повторился. Манана насторожилась, соображая, какая нежить может вести себя подобным образом.

­                   Это я, Маша, – отозвалась из-за двери врученная им Разумцом обуза. – Дверь отопри.

Манана шепотом выругалась и поднялась с кровати.

­                   Что случилось? – хмуро поинтересовалась она, протирая глаза.

­                   Зеркало есть? – вместо ответа спросила Машка странным голосом. Обретя, наконец, способность видеть, Манана воззрилась на противную девчонку и чуть не заорала от неожиданности.

­                   Что, все так плохо, как я думаю? – тоскливо спросила Машка.

­                   Еще хуже, – коротко отозвалась наемница, отступила на шаг назад и махнула в сторону зеркала, не рискуя приближаться к своей ранней гостье.

Мерзкие белые червяки ползали по ее голове. Совсем крохотные, они были так многочисленны, что Машкина непрезентабельная шевелюра смотрелась вдвое большей, чем обычно и ходила ходуном. Изредка червяки, противно извиваясь, падали на пол.

­                   Чувствую себя Медузой Горгоной, – призналась Машка, осторожно подходя к зеркалу и уже страшась увидеть в нем себя. Как-то не сложились у нее отношения с зеркалами в этом мире.

­                   Глупости, – буркнула Манана, прикидывая уже, сколько придется заплатить служанке за уборку. – У мидузов не бывает паразитов. Для этого они слишком чистоплотны. В отличии от некоторых.

­                   У меня – горе, а ты издеваешься! – возопила Машка, увидев, наконец, свое отражение. Увиденное потрясло ее. Так ужасно она не выглядела даже тогда, когда вернулась из летнего лагеря, подцепив вшей и чесотку. Тогда она хотя бы прилично загорела, да и возраст был не тот, чтобы расстраиваться из-за собственной внешности. В девять лет это не самый актуальный для девушки вопрос. Сейчас же ужас на голове стал для нее подлинной трагедией.

­                   Ничуть, – бесстрастно парировала Манана. – Мидузы действительно самые аккуратные домашние животные, каких я видела в своей жизни. Жалко только, что стоят дорого и живут мало. Когда я была маленькой, мне ужасно хотелось завести мидуза, но мама не позволила. От мидузьего запаха у нее начиналась истерика.

­                   Это очень познавательно, – язвительно отозвалась Машка. – Но что делать с этим?

­                   Будем выводить, – пожала плечами наемница. – Зато теперь я понимаю, почему Разумец так настаивал, чтобы мы не спускали с тебя глаз. Если уж ты вспыхов умудрилась подцепить...

Машка не обратила внимания на ее укол, печалясь о своей шевелюре. Личинки жутко воняли и грызли волосы, как гусеницы – капустные листья. И кроме того...

­                   Перхоть! – с отвращением резюмировала Машка, разглядывая себя в зеркало.

­                   Не волнуйся, это не опасно, – поспешила успокоить ее Манана. – Они просто так гадят.

­                   Спасибо! – язвительно отозвалась Машка. – Всю жизнь мечтала, чтобы какие-то паразиты устроили на моей голове бесплатный туалет.

­                   Сама виновата! Какой Азуз тебя дернул ночевать в гнезде вспыхов? – на лице Мананы прочно поселилось страдальческое выражение.

­                   Кто орал? – весело спросил Ян, без стука заходя в комнату. И остолбенел. Машка даже застонала от огорчения. Придумать что-либо ужаснее того, что Ян увидел ее в таком виде, она не могла.

­                   Она подцепила вспыхов! – палец Мананы обвиняюще нацелился на Машку.

­                   Я не виновата, – попыталась оправдаться та. – Я же не знала... Откуда они взялись вообще?

­                   Ночевала в лесу? У ручья? На поляне? – безжалостно отозвалась наемница. – Ахвы вокруг росли? Вспыхи ночью летали?

­                   Так это они... Но они были такие красивые... – протянула Машка. – Такие бабочки-огоньки...

Еще один червяк свалился на пол, и Машка хлюпнула носом. Манана вышла ненадолго, чтобы отправить служанку к травнику за отравой и тут же вернулась. Перепуганная Ава прибежала с миской почти мгновенно и, поджав губы по-старушечьи, обозрела комнату, по которой уже успели расползтись белые червяки. Пришлось ублажить ее мелкой монеткой. Деньги – они вообще всегда очень успокаивающе действуют на людей.

­                   Я же говорил тебе, что эта работа не такая уж легкая, – хихикнул Ян, быстро справившийся с изумлением. – Боги не раздают подарков просто так, помнишь?

­                   Присмотреть за нормальным ребенком не так уж сложно! – огрызнулась Манана. – Кто же знал, что она слабоумная?

­                   Кто бы говорил! – обозлилась Машка. – Попробовал бы кто-нибудь из вас проехать в нашем метро в час пик, я бы на него посмотрела и посмеялась. Откуда мне было знать, что это паразиты? На них, между прочим, не написано.

­                   Типичные подростковые фантазии, – вздохнул Ян, сочувственно глядя на нее. – Ничего, у меня тоже такое было. Это пройдет. Знаешь, Манана, это свойственно всем впечатлительным подросткам с богатой фантазией и внутренним миром.

­                   У меня ничего такого не было! – отрезала сероглазая гимнастка. Блондин широко улыбнулся и подмигнул Машке. Словно искра пробежала у нее по позвоночнику.

­                   А кто говорил, что у тебя богатый внутренний мир? – самым невинным голосом поинтересовалась Машка. – Это про нас с Яном и прочих гениев.

Манана зло зыркнула на нее и вышла, громко хлопнув дверью. Машка тяжело вздохнула и, обмакнув тряпочку в миску с отравой, принялась вымазывать себе голову. Несмотря на необходимость выводить паразитов, чувствовала она себя теперь превосходно. Машка вовсе не была злой или невоспитанной, просто высокомерные люди всегда будили в ней желание сделать какую-нибудь гадость.

­                   Не обижай ее, – помолчав, попросил Ян. – Она ведь на самом деле хорошая. Только странно воспитанная. Ты привыкнешь.

­                   Все мы странно воспитаны, – сообщила ему Машка, немного подумав. – А некоторые – совсем никак. То есть исключительно самостоятельно.

Отрава на голове быстро засохла, превратив густонаселенную прическу в некое подобие шлема. Машка неподвижно сидела на кровати, старясь не вставать без особой необходимости. Ей казалось, что личинки вспыхов активно ползают под засохшей коркой отравы на ее голове и стараются найти выход, а то и прогрызть его.

­                   Замечательно, – похвалила Манана, зайдя в комнату. – Вот так и сиди, пока все не передохнут.

­                   А что будет, если корка треснет? – тоскливо спросила Машка, терзаемая нехорошими предчувствиями.

­                   Вылезут и разбегутся по всей комнате, – отозвалась Манана, неприятно улыбнувшись.

Машка, конечно, подозревала, что наемница нагло врет, но решила на всякий случай совсем не вставать.

С первого этажа послышался громкий вопль и Ян, вздрогнув, поднялся со стула.

­                   Что-то случилось? – поинтересовалась Машка, не рискуя даже повернуть голову так, чтобы видеть его.

­                   Ближе к сумеркам можешь смыть, – быстро отозвалась Манана. – Мы уходим по делам, вернемся поздно.

­                   Никуда не уходи, жди нас здесь, – то ли попросил, то ли велел Ян.

­                   А вы куда? – жизнерадостно поинтересовалась Машка. – А с вами нельзя? Я шляпу надену, ничего видно не будет.

­                   Нет, – отрезал Ян. – Там опасно. Мы идем делать свою работу.

­                   В отвратительное место, куда приличные девушки твоего возраста не ходят, – уточнила Манана.

Машка вспыхнула. И что это Манана так часто упоминает о ее возрасте? Не иначе – ревнует! А раз ревнует, значит, предполагает, что Ян к Машке неравнодушен. От этой мысли Машка повеселела, хитро улыбнулась и без возражений согласилась остаться в ночлежке, даже предполагая, что наемники специально подгадали день, в который можно было спокойно оставить ее без присмотра. С коркой, под которой издыхают личинки вспыхов, по городу особенно не погуляешь.

­                   Запрись и никому не открывай, – наставительно сказала наемница. – Мы придем поздно и постучим три раза, чтобы ты знала, что это именно мы.

­                   А песенки петь не будете? – ехидно спросила Машка.

­                   Зачем? – удивился Ян, уже выйдя за дверь.

­                   Да так... – Машка пожала плечами. – Мне в детстве рассказывали одну кровавую историю о хищнике, прикинувшемся чьей-то мамой и сожравшем неразумных детей, открывшим ему дверь.

­                   Я тоже знаю эту историю, – подмигнул Ян.

­                   Ой, этих детских страшилок про диких морков знаешь сколько... – протянула Манана, хлопнув его по плечу – мол, время поджимает. – Кому их только не рассказывали!

Здоровенная деревянная лохань с отвратительно холодной водой, пованивающей тиной, ожидала ее в соседней комнатушке. Умывальная каморка оказалась такой крохотной, что лоханка занимала ее всю. Хорошо, хоть дверь открывалась наружу, а не внутрь. Залезть в лохань целиком Машка не рискнула, а просто наклонилась пониже и сунула намазанную голову в воду. Та тут же подозрительно забурлила и нагрелась – не иначе, при составлении мази от вспыхов была использована магия. Или химия, хотя Машка не могла вспомнить навскидку ни одно вещество, так бурно реагирующее с водой. Зато бурление помогло смыть с волос отраву полностью и без особых усилий.

Созерцание собственного отражения в зеркале после процедуры не привело Машку в состояние восторга.

­                   Да, эта ночлежка – явно не элитный салон красоты, – пробурчала она, пытаясь из остатков погрызенных паразитами волос соорудить нечто не слишком пугающее. Более всего она напомнила себе сейчас куклу Катю, прекрасное рыжеволосое создание, подаренное ей на шестилетие, которой она почти сразу же попыталась покрасить волосы маминой краской. Как и следовало ожидать, после промывки кукольные волосы повылезали и кукла приобрела весьма плачевный вид. Машка очень плакала тогда, потому что кукла Катя была единственным подарком ей на тот день рождения. Отчим, живший с ними тогда, на Машку внимания не обращал совсем и на день рождения не пришел, предпочтя попить пива с коллегами по работе. Весь вечер следующего дня Машка просидела в ванной в обнимку с облысевшей куклой, плача навзрыд и пытаясь утешать одновременно свою безучастную пластмассовую подружку.

Вот и у самой Машки на голове красовалось нынче нечто жиденькое неопределенного линяло-коричневого цвета, что прической можно было назвать, только изрядно покривив душой. Зато никакой живности уже не наблюдалось и даже мерзкая перхоть исчезла. Такого потрясающего эффекта не производил еще ни один знакомый Машке шампунь.

­                   Что ж, – вздохнула она, причесав кое-как оставшиеся волосы, – буду утешаться своим невероятным сходством с Масяней. Правда, здесь вряд ли кто-нибудь это оценит.

Врожденное умение посмеяться над собой раньше помогало ей окончательно не упасть духом. Помогло это и сейчас. Поразмыслив немного над своей горькой судьбой, Машка припомнила соседнюю с «Ночлежкой» вывеску и приободрилась. Денег, правда, оставалось совсем мало, но вдруг в этом магазине «духов и красоты» не слишком высокие цены? В конце концов, на дорогой бутик он снаружи не походил.

Обвязав голову Мананиным шейным платком, чтобы не шокировать прохожих своей оригинальной прической, Машка спустилась вниз и выскользнула на улицу, умудрившись не разбудить хозяина ночлежки. Ава ожесточенно гремела чем-то в кухне и кроме готовки, ее ничто не интересовало.

Comments

[novik65.livejournal.com]

>и телеги, в которые можно напроситься.

*на* которые.

>А в Трубадура Машка была беззаветно влюблена целых пять лет, пока не узнала, что его не существует на самом деле – как и Деда Мороза.

Errr... C трех до восьми? Теперь понятно, почему она в лес по 5 минут вслушивается - у девочки проблемы с развитием. Обычные дети к школе уже про деда Мороза в курсе.

>На ее тощей фигуре болталось нечто, очень напоминающее коротенькую комбинацию, с меховой оторочкой по подолу

Возможно у комбинации таки есть что-то, что можно назвать подолом... Вам виднее, конечно...

>Присмотреть за нормальным ребенком не так уж сложно! – огрызнулась Манана. – Кто же знал, что она слабоумная?

Ou, ja! Похоже, что один здравомыслящий человек в этом произведении все таки есть :) По крайней мере, мое мнение об этой малолетней бандитке с мнением Мананы совпадает :)

>Машка вовсе не была злой или невоспитанной, просто высокомерные люди всегда будили в ней желание сделать какую-нибудь гадость.

А вот с мнением автора, увы - не совпадает...

>Машка очень плакала тогда, потому что кукла Катя была единственным подарком ей на тот день рождения. Отчим, живший с ними тогда

Дважды последовательно "тогда" - не гуд.

>Весь вечер следующего дня Машка просидела в ванной в обнимку с облысевшей куклой, плача навзрыд и пытаясь утешать одновременно свою безучастную пластмассовую подружку.

...и одновременно пытаясь утешать...

Вообще вся эта вставка про деревянные игрушки выделяется излишней сложностью и э-э-э, корявостью предложений.

В целом - лучше, по крайней мере, по ходу что-то происходит. Веселая парочка "наемников по серьезным делам" пока выглядит несерьезно и картонно.

[morry-slc.livejournal.com]

Спасибо. (села фиксить баги) :)

[rina-bel.livejournal.com]

Раканы - Та-Раканы? ;)

[morry-slc.livejournal.com]

Просто одна из Машкиных дурацких шуток, которые в этом мире практически никому не понятны :) В этом мире нет тараканов.